В России суд впервые привлек к ответственности за долги предпринимателя-отца его двух сыновей. Владельцам компаний-банкротов становится все сложнее уклоняться от погашения долгов. Об этом пишет журнал «Профиль».

Как правило, банкротство влечет за собой невозможность расплатиться перед партнерами компании и перед государствам. Даже после распродажи оставшегося имущества долги было получить затруднительно. В 68% случаев кредиторы не получали ничего. Около 30% удавалось вернуть тем, у кого было в залоге имущество компании-банкрота. Остальным в лучшем случае доставалось 3% — это статистика Единого федерального реестра сведений о банкротстве за 2019 год.

Оказываясь в такой ситуации, кредиторы пытаются получить свои деньги с собственников организации-банкрота. Закон это позволяет в случае, если собственник в какой-то степени виноват в случившемся. Банкроты могут этого избежать, если докажут суду, что вели себя добросовестно и финансовый крах не произошел непосредственно из-за них. В любом случае, если директор или собственник окажется виноватым и заплатит, то это будет лишь часть требований кредиторов. 

После изменений в законодательстве в 2017 году кредиторы пытаются все чаще взыскать деньги напрямую с топ-менеджмента и собственников обанкротившегося бизнеса. В 2017 году в судах было рассмотрено 2251 таких дел и удовлетворено 794. В 2018 году — 4295 и 2021 соответственно, в 2019 — 5906 и 2995. В этом году показатели будут примерно такими же. 

Эксперты считают, что такая статистика говорит об ужесточении ответственности собственников в суде. Также кредиторы стали просить суд наложить обеспечительный арест на активы должников до их реализации на торгах. Обычно суд идет навстречу, так как из-за отсутствия ареста имущество могут спрятать. 

Оказывается, кроме собственников и топ-менеджеров компании, круг ответчиков по долгам может быть и шире. Год назад Верховный суд России разрешил в случае смерти прогоревшего предпринимателя переводить его долги на наследников. И они действительно могут платить за родственника, но лишь полученным по наследству имуществом. За собственный счет погашать долг покойного они не обязаны. Суд может забрать любое перешедшее по наследству имущество. 

Теперь сети судебной практики возврата долгов настигли и детей разорившихся бизнесменов, в том числе, несовершеннолетних, на которых родители записывали активы. Верховный суд РФ допускает взыскание долгов с родственников несостоятельных бизнесменов, которые с помощью близких прятали имущество от кредиторов. Взыскание может быть произведено в порядке возмещения вреда кредиторам, либо при признании сделок по передаче имущества родственникам мнимыми.

И этому уже есть пример. В октябре 2020 года Арбитражный суд Москвы привлек к субсидиарной ответственности на 93 миллиона рублей наряду с владельцем обанкротившейся фирмы «Альянс» Вадимом Самыловских его двух сыновей. На такую сумму родители подарили и продали им имущество после того, как в фирме начались проблемы. Причем если один сын уже достиг к тому времени 18-летия, то другой — нет. По факту суд решил, что дети отвечают за сокрытие ликвидных активов совместно с родителями. Суд допустил, что сделки по переводу активов на детей Самыловских были мнимыми и обратил внимание на то, что все ликвидные активы сыновья уже продали.

«Дети, ставшие инструментом в борьбе родителей за активы и привлеченные к субсидиарной ответственности, не смогут освободить себя от этого долга личным банкротством. А значит, если переданные объекты не сохранились и были отчуждены третьим лицам, дети будут начинать взрослую жизнь с грузом в десятки миллионов рублей», – считает адвокат, руководитель рабочей группы коллегии адвокатов Москвы «РКТ» Анастасия Шамшина.

Мало того, этот долг в порядке наследования может перейти уже к их детям, то есть внукам должника. А кредиторы разорившихся фирм могут инициировать дело о банкротстве детей, которые в таком случае могут потерять не только подаренное имущество, но и купленное самостоятельно. 

В виду сложившихся обстоятельств и будущих серьезных последствий многие эксперты считают решение суда по делу Самыловских неоднозначным. Прежде всего, сомнение вызывает способ взыскания спрятанных активов, так как суд не устанавливал действительную цель всех сторон мнимых сделок в семье банкротов. 

По мнению некоторых экспертов, более уместно было бы рассматривать вопрос о признании недействительными сделок по отчуждению имущества детям. Тогда разбираться пришлось бы с одним и настоящим должником — Вадимом Самыловских. 

Точка в его деле еще не поставлена. Слово за апелляционным или кассационным судом.