42-летний житель Московской области Дмитрий с позывным Region 190 уже не первый месяц помогает нашим соотечественникам, которые сражаются на передовой. Вместе со своими единомышленниками, любителями внедорожной езды, он собирает гуманитарную помощь и отвозит в зону СВО. Дмитрий доставляет полезные грузы на территорию ДНР и ЛНР и другие точки, где жизнь сегодня не назовешь мирной. С чем приходится сталкиваться в непростом, но критически важном деле? Своими мыслями Region 190 поделился в интервью изданию «Вести Подмосковья».

Когда машина Дмитрия едет по дорогам за лентой, то есть на передовой, он ощущает внутри легкий ураган. Необходимо выполнить задачу: довезти, отдать, увидеть уставшие до боли, но сияющие глаза бойцов. Кто-то находится там год без отпуска, кто-то — полтора. «Передаешь им груз, видишь улыбки, порой даже мужицкие слезы. Ради этих глаз хочешь ехать туда снова. Не с первого раза, но я в итоге почувствовал себя дома, как бы грубо это ни звучало», — делится он.

- О чем ты думаешь, когда едешь по дороге после пересечения ленты?

- Когда подъезжаю к границе и вижу раскрашенные шлагбаумы, то смотрю в зеркало заднего вида: сзади груз с гуманитаркой, прицеп, другие машины. Заряд энергии приходит сразу. После пересечения границы открываются окна, выключается музыка. Включаются глаза и уши. Любая пролетающая мимо птичка бьет по нервам.

За день до разгрузки гуманитарки устанавливается точка, в течение двух-трех часов до встречи она меняется — всякое может быть. «Все зависит от подразделения, куда ты едешь. Если направляешься к ребятам, у которых начальники и замначальники штаба — глубоко верующие в гуманитарную людскую помощь, то там тебе чай заварят, банку тушенки отдадут, положат сигареты на стол. Никто не хочет, чтобы ты уехал быстро. Они каждый день видят близко только друг друга, все истории, смех и интонации знают наизусть», — говорит Region 190.

От поездки до поездки проходит месяц. Такой перерыв Дмитрий установил, чтобы успеть собрать необходимое и отдохнуть психологически. Недавно промежуток между поездками составил всего неделю и, как признался наш соотечественник, морально он был уничтожен. Ведь за лентой начинается совершенно другая жизнь.

«Под Сватово есть одно место (информация о местоположении российских военнослужащих засекречена в целях безопасности — прим.ред). Заезжаем туда, разгружаем гуманитарку для связистов К. дивизии (название дивизии засекречено в целях безопасности — прим.ред). Пообщались. Остается минут двадцать до комендантского часа. Нам ехать 33 километра — неважно, сколько бы ты ни гнал, все равно не проедешь. При комендантском часе тебя могут оставить там, где ты есть. На первом блокпосту предупредили, что остается двадцать минут. Я давлю на газ. На втором говорят — десять минут. Приезжаю на третий, и там говорят, мол, у тебя пять минут на разгрузку. Почти уже видна нужная точка сбора, и тут с левой стороны прилет. Потом случился огромный взрыв из-за подорванного боекомплекта, у меня кепка слетела», — рассказывает Дмитрий. Приходилось работать и в 300 метров от прилетов.

«В моем немаленьком окружении люди просятся помогать. Те, кто действительно хочет, не просятся, а приходят и помогают. Когда видишь их стремления, дела и действия, то предлагаешь им поездку. Сказать, что очередь выстраивается, нельзя», — отмечает он. Он добавляет, что на данный момент помощь требуется только в приобретении раций «Терек» и «Хитера». Ими пользуются танкисты, пехота, мотострелки, артиллеристы. Связисты просят телефоны ТА-57 с проводом — расходятся на ура, что подтвердили, например, в двух дивизиях. 

Не все люди выдерживают нервное напряжение, которое сопровождает доставку гуманитарки. «Некоторые реально ломаются, когда заходят разговоры, например, о погибших. В последнюю поездку мы отправились вчетвером, один отвалился сразу в дороге. С каждой поездкой ты понимаешь, с кем тебе комфортно, как надо ездить, что должно звучать в машине, каких вопросов быть не должно», — поясняет Дмитрий.

«В момент моего приезда за ленту, когда мы уже разгрузились, сразу договариваемся, что через 5-10 дней должна прийти заявка с перечнем необходимого. Заявки мы сейчас прорабатываем с батюшкой. Он получает ее, пересылает мне, а я связываюсь с отправителями. Мы привозим только то, что необходимо».

- Что чаще всего просят в заявке?

- Сигареты, чай, кофе, энергетики, белье, носки, футболки, дешевые рации. Практически в каждой заявке есть генераторы.

Гуманитарка доставлена, обмен эмоциями с бойцами произошел. «Люблю пить чай с мужиками везде. Болтаю, спрашиваю что хочу, кого-то матом ругаю. Домашний кухонный разговор. Мои меня торопят, а я остановиться не могу. Отгружаем крайнюю точку, садимся в машину. Только отъезжаем, и я всегда бью каждому кулак, разговариваю сам с собой в зеркало: «Мы это сделали». И мчим на всех парах к границе, влетаем на «простую» землю. Это всегда сопровождается выходом из машины,  сообщением единомышленникам, что мы прошли границу. И валим домой», — объясняет Region 190.

Свою роль в сложности поездки играет полное отсутствие медицины, интернета и запчастей на машины, на которых передвигается конвой. То есть если автомобиль сломается и будет стоять на одном месте, то его либо танк снесет, либо будет привлечено дополнительное внимание врага.

Вопрос о патриотизме Дмитрий оценивает как болезненную тему для всего нашего окружения. «Как я вижу патриотизм в России? Это люди глубоко за 40, часть из возрастного диапазона от 30 до 40. Граждане старше 40 топят за свою страну. Женщины более патриотичны, чем мужики. Среди тех, кого я знаю, около 20% настолько заинтересованных патриотов. Остальным либо по барабану, либо вообще ни о чем не думают. Смысл в том, что пока соседа или друга не похоронят, люди верить ни во что не хотят», — делится он своим взглядом. Кстати, деньги на те же рации и телефоны в основном поступают от Елен, Тамар, Ирин...

Напоследок Region 190 делится еще одной историей о том, насколько опасна миссия гуманитарного конвоя: «В одной из поездок был случай. Я поставил машину, накрыл ее маскировочной сетью. Мы посидели, искупались и уехали. Через несколько часов в то место, где у нас стоял автомобиль, прилетел «Хаммерс». Не знаю, целились в нас или в ребят, стоящих рядом, но смысл в том, что прилет случился. Последний наш приезд в Новую Каховку — интернета нет, пытались найти нужную улицу и дом. Мимо ехал дедушка на велосипеде. Спросили у него, где такой дом, приплюсовав на всякий случай еще четыре дома. Он ответил, мол, не знает, и уехал. Через три часа этого дома больше не было из-за прилета — били четко в то место, о котором мы спросили. Разбомбить гуманитарку им за радость».